2 сентября 2006 года на «ФОРУМе.мск» была опубликована первая часть
беседы политологов Руслана Саидова, Антона Сурикова и Владимира Филина
под названием «Бегство с руин Империи». 14 сентября последовало продолжение - «Путин и миражи Империи» .
Эта беседа, как планируется, должна лечь в основу будущей книги,
которая выйдет, видимо, весной следующего года, одновременно на русском,
английском, немецком и турецком языках.
Во введении ко второй части беседы я обещала, что ее третья часть, предлагаемая сегодня вниманию читателей, станет заключительной. Однако в виду большого объема материала, этого не получилось. Через одну – две недели будет еще четвертая часть, в которую войдут события 2004-2006 годов. В частности, политические кризисы на Украине, в Абхазии и Средней Азии, реальная подоплека дискуссии весны 2005 года в СМИ о целесообразности союза между левыми силами и Касьяновым, и многое другое. А пока вернемся к периоду первого президентского срока Владимира Путина.
Наталья Роева
2000 – 2002 годы.
В.ФИЛИН: Став президентом, Владимир Путин изгнал из страны окончательно обнаглевших Гусинского и Березовского, «равноудалил» других олигархов, хоть и декларативно, и, через реформу Совета Федерации, лишил губернаторов влияния на федеральную власть. Однако фундаментальные основы, заложенные Ельциным, изменений не претерпели.
А.СУРИКОВ: Взять внешнюю политику. Путин ликвидировал военные базы на Кубе и во Вьетнаме, объявил Россию союзником США в борьбе с мифическим «международным терроризмом», поддержал американское вторжение в Афганистан. Он ходатайствовал о развертывании военных баз США в Средней Азии, допускал возможность их создания в Грузии. Помните: «Почему если в Средней Азии можно, то в Грузии нельзя?». В 2003 году Путин отказался от российского присутствия и влияния на Балканах.
В.ФИЛИН: Главными действующими лицами в экономическом блоке правительства стали Кудрин и Греф. Эти единомышленники Гайдара и Чубайса с удвоенной энергией принялись реализовывать гайдаровский курс на превращение России в сырьевой придаток Запада. Правительство объявило главной задачей не развитие экономики, а борьбу с избытком денежной массы путем ее стерилизации, вывода из страны и аккумулирования в стабилизационном фонде, размещенном в США. Таким образом, появившиеся в виду начавшегося роста мировых цен нефтедоллары устремились за океан, где стали работать не на нашу, а на американскую экономику.
Если во времена Ельцина «священной коровой» считался МВФ, при Путине такой же идеей фикс стало ускоренное вступление во Всемирную торговую организацию, хотя в спешке нет никакой необходимости. Для большинства отраслей спешка, наоборот, вредна, они к вступлению в ВТО не готовы.
А.СУРИКОВ: Президент отверг регулирующую роль государства в экономике. В марте 2002 года члены фракции КПРФ во главе с Зюгановым пришли в Кремль с целью убедить его в пагубности проводимого курса, в неготовности страны к вступлению в ВТО, в необходимости проведения промышленной политики и оказания государством поддержки ключевым отраслям.
Путин ответил в том смысле, что рынок якобы сам все расставит по местам, и что государственных инвестиций он не допустит, так как эти деньги, мол, все равно разворуют. Правда непонятно, зачем нужна власть, которая расписывается в своем нежелании хотя бы попытаться обуздать коррупцию? Президент этого не объяснил, а дал указание своей администрации лишить фракцию КПРФ руководящих портфелей в Думе.
В.ФИЛИН: Я пришел к выводу, что выходить на эту власть с какими-то идеями абсолютно бесполезно. Команда президента полагала, что она сама все знает и ни в чьих советах не нуждается. Раз так, то ничего не оставалось, кроме как заняться собственным бизнесом. Но бизнес в России – дело неблагодарное. При Путине бюрократический произвол и коррупция выросли многократно даже по сравнению со временем Ельцина.
С другой стороны, с середины 90-х годов у меня обозначились перспективы в Южной Америке. Мой колумбийский партнер предложил инвестировать в производство и экспорт бананов, экспорт тропических фруктов и кофе из Колумбии. Затем созрела идея поучаствовать в проектах в аэрокосмической отрасли Бразилии. Наш украинский партнер разработал проект, связанный с нефтью Анголы, в которой он когда-то служил. Мы к этому проекту подключили крупную бразильскую компанию.
В дальнейшем наша работа с бразильской компанией продолжилась. В частности, в Боливии, куда мне приходится регулярно ездить. Нынешним летом в этой стране были сделаны шаги против интересов бразильских инвесторов в газовой отрасли. Хотя они предпринимались под левыми лозунгами, объективно эти шаги соответствовали желанию США создать трудности для экономического развития Бразилии – основного потребителя боливийского газа. Это приходится буквально на пальцах объяснять и доказывать неискушенным в международной интриге боливийцам. Но прогресс есть: 15 сентября президент Моралес снял с должности невменяемого министра энергетики Солиса и назначил на его место более уравновешенного Карлоса Виллегаса.
После того, как начался рост мировых цен на нефть, перспективной сферой бизнеса в Бразилии стало производство этилового спирта из сахарного тростника. Туда, после паузы во второй половине 90-х годов, когда нефть была дешевой, вновь были направлены крупные государственные субсидии. Привлекательными оказались также производство и экспорт из Бразилии в Европу мяса птицы, свинины и говядины. Правда, сотрудничество с Россией здесь ограничивают дискриминационные соглашения, подписанные Грефом с американцами в прошлом году в рамках переговоров по ВТО.
Р.САИДОВ: С 2000 года я тоже целиком погрузился в бизнес в Турции и странах Ближнего Востока. В первую очередь это - продвижение турецких строительных компаний в Саудовскую Аравию и ОАЭ, обеспечение их подрядами. С другой стороны, это - встречный поток арабских инвестиций в Турцию. По мере строительства в ОАЭ привлекательная ниша образовалась в сфере управления коммерческой недвижимостью. Наконец, выгодным оказался импорт в Арабские Эмираты ковров из Ирана, из провинции Восточный Азербайджан, и, хотя в несколько меньшей степени, ковровых и кашемировых изделий из Афганистана.
На Кавказ, где шла вторая чеченская война, я практически не ездил. Но, регулярно бывал в Москве, в Государственной думе, которая до пересмотра «пакетного соглашения» весной 2002 года еще могла решать в ограниченных рамках интересовавшие меня вопросы: государственный оборонный заказ, дорожное строительство и социальные объекты в Дагестане, восстановление экономики и социальной сферы Чечни.
Эффективной работе способствовало то, что председателем думского комитета по промышленности, строительству и наукоемким технологиям был Юрий Дмитриевич Маслюков, а руководителем аппарата комитета – Антон Викторович Суриков. В ходе подготовки бюджета я провел в кабинете Антона Викторовича немало времени. Мы засиживались за полночь, вырабатывая тактику как помочь депрессивным регионам: Адыгеи, Дагестану. Большая помощь была оказана Удмуртии, где Маслюков был избран депутатом.
Особенно велик вклад Юрия Дмитриевича в финансирование строительства кольцевой автодороги вокруг Ижевска, музея Михаила Тимофеевича Калашникова, ижевского цирка.
На думском бюджетном комитете против финансирования цирка выступил Гайдар. Еще до начала заседания он по этому вопросу в коридоре обрабатывал депутатов. Зачем-то остановил и меня, хотя я депутатом не был. Брызгая едкой слюной, противоестественно круглый Гайдар минут пять доказывал мне, что 70 миллионов на ижевский цирк - это якобы много. Но Маслюков цирк отстоял, и в настоящее время он уже построен, в нем идут представления, на них ходят дети. А ведь если бы демагогия Гайдара получила бы поддержку, ничего могло бы и не быть.
А.СУРИКОВ: К сожалению, нам не удалось в полной мере поставить заслон лоббизму. Вероятно, многим запомнилось прошлогоднее посещение президентом Большого театра. В частности, произошедший скандал, когда в его присутствии Греф публично обвинил главу федерального агентства по культуре Швыдкого и директора театра в многократном завышении сметы на ремонт и реконструкцию. Но мало кто знает, что эта история началась в 2000 году.
Я тогда обнаружил в правительственном проекте федеральной адресной инвестиционной программы непрозрачное предложение выделить на ремонт Большого театра 200 миллионов, в то время как на провинциальные объекты культуры выделялось всего по два-три миллиона. Показав это Юрию Дмитриевичу, я получил поручение 100 миллионов снять и отдать в регионы. Но на следующий день правительство по настоянию Швыдкого восстановило начальную сумму. Мы снова ее сократили. Игра в пинг-понг продолжалась довольно долго. В конечном итоге, когда правительство поставило в зависимость от объема финансирования Большого театра судьбу всей инвестиционной программы, нам пришлось отступить. И бурное «освоение» средств, впоследствии столь возмутившее Грефа, началось.
В.ФИЛИН: Михаил Ефимович Швыдкой – неординарный человек. Помнится, в одной из телепрограмм министр культуры Соколов прямо заявил, что на этаже, где расположен кабинет Швыдкого, ни одну подпись нельзя получить без взятки. Швыдкой обиделся и пригрозил судом. Но суд не состоялся: видимо, в Кремле смекнули, в какую грязь может вылиться публичное разбирательство, и дали команду «брейк».
Впрочем, ничего удивительного в словах Соколова нет. Сегодня их можно произнести в адрес практически любого высокопоставленного чиновника. Однако эти чиновники хоть не лезут в телеэкран, не учат нас нравственности. А Швыдкой учит, не стесняется.
А.СУРИКОВ: С Михаилом Ефимовичем я впервые соприкоснулся в 1999 году, когда работал в аппарате правительства. Он, будучи главой ВГТРК, как-то пришел к Юрию Дмитриевичу Маслюкову просить денег на телевещание. Мне в силу служебных обязанностей довелось присутствовать на встрече. Михаил Ефимович много говорил о духовности, о необходимости воспитывать население в духе высокой нравственности. По окончании совещания мы с ним пошли в буфет, и Швыдкой вновь заговорил о нравственности.
Через несколько дней на телеканале РТР, которым руководил Михаил Ефимович, вышел знаменитый сюжет с голым человеком, похожим на генерального прокурора Скуратова. А на следующее утро мы с Швыдким оказались вместе в кабине лифта в Белом доме. «С творческой удачей вас, Михаил Ефимович, - съязвил я. – Вы подняли нравственность на недосягаемую высоту». Швыдкой молча опустил глаза. Наконец, когда двери лифта открылись, Швыдкой произнес: «Антон Викторович, вы же понимаете, что такие вопросы решаю не я».
В.ФИЛИН: Еще через два года со Швыдким имел удовольствие пообщаться Анатолий Юрьевич Баранов. Это произошло в поезде Москва – Нижний Новгород, в вагоне СВ. В то время в Нижегородской области была в разгаре кампания по выборам главы региона. Баранов ехал поддержать кандидата Геннадия Ходырева, а Швыдкой – действовавшего губернатора Ивана Склярова. Попутчики разговорились, и вдруг Швыдкой заявляет, что Склярова он не уважает, что он – пустое место. «Зачем же тогда вы - министр, занятой человек, едете его поддерживать?» - изумился Баранов. «Как зачем? – в ответ удивился Швыдкой. – Меня вызвали в Кремль и велели ехать».
А.СУРИКОВ: В ходе этих выборов мне довелось соприкоснуться с еще одним представителем современной российской культуры – Маратом Александровичем Гельманом. Марат Александрович по приглашению полпреда президента Сергея Кириенко руководил кампанией Склярова. На нее были выделены и «освоены» колоссальные деньги. Мы поддерживали Геннадия Максимовича Ходырева. Юрий Дмитриевич Маслюков организовал оказание ему всесторонней помощи, необходимой для выборов.
Кириенко и Гельман поначалу не считали Ходырева серьезным противником. Они больше опасались авторитетного предпринимателя Андрея Климентьева и бывшего главу «Транснефти» Дмитрия Савельева. За неделю до первого тура произошел анекдотический случай. Маслюкову позвонил Кириенко: «Юрий Дмитриевич, убедите Геннадия Максимовича снять свою кандидатуру. Он отказывается, но по социологии Гельмана шансов у него нет. Только голоса у Склярова отбирает, что на руку Климентьеву».
Маслюков ответил: «Мне наши ребята говорят, что это у Климентьеве нет шансов. А у Ходырева они блестящие». Так оно и вышло: в первом туре Ходырев с большим отрывом занял первое место, Климентьев – пятое, а Скляров – третье, пропустив на второе депутата Госдумы Булавинова. Правда, «правильный подсчет голосов» имени Кириенко-Гельмана все же позволил вывести Склярова во второй тур, но стало ясно, что для его победы нужно предпринимать нечто экстраординарное.
Мы с Анатолием Юрьевичем Барановым находились тогда в Нижнем, в штабе Ходырева. На связь с нами вышел человек из команды Гельмана. И до этого он регулярно снабжал нас информацией о происходившем у Марата Александровича. На сей же раз он принес макет фальшивого специального выпуска газеты «Советская Россия», который, как он объяснил, планировали напечатать тиражом 500 тысяч экземпляров и разнести по избирателям за день до голосования.
Внешне фальшивка ничем не отличалась от настоящей «Советской России». Разница была в содержании, которое вызвало бы протест у любого нормального человека. Так, в публикации за липовой подписью Ходырева избирателям было обещано лишить их собственности, включая жилье, дать в руки лопаты и заставить рыть землю в ГУЛАГе. Другая статья за липовой подписью генерала Макашова призывала граждан голосовать за Ходырева на том основании, что он якобы разделяет известные взгляды Макашова по национальному вопросу. Еврейской теме в фальшивке было отведено заметное место. Чего стоила статья на целую полосу, в которой призывы поддержать Ходырева сопровождались апологетикой Гитлера! Дескать, «Адольф Алоизович», кое в чем был прав.
У меня прочитанное вызвало чувство омерзения. Сразу возник вопрос: знают ли Кириенко и Гельман, чем занимаются понаехавшие в Нижний Новгород политтехнологи? Мне захотелось позвонить Гельману и показать ему «шедевр». Видимо, зря я этого не сделал. Вспомним, как в прошлом году Марат Александрович гневно возмущался роликом Дмитрия Рагозина про арбузную корку. А ведь тогда в Нижнем речь шла не об арбузной корке, а о Гитлере!
Однако было принято другое решение. Анатолий Баранов сел за руль и отправился на окраину области, где в агитационной поездке в поддержку Ходырева находился Геннадий Зюганов. Зюганов быстро сориентировался, позвонил в Москву и разоблачил фальшивку. То же самое сделал возмущенный главный редактор «Советской России» Чикин, напечатавший в ближайшем номере своей газеты предостережение провокаторам. В результате провокация сорвалась.
Затем состоялся второй тур. Ходырев получил 70% голосов, Скляров – 30%. Но наша радость оказалась недолгой. Геннадий Максимович быстро почувствовал себя великим, начисто забыл тех, кому был обязан победой. Ни одно из предложений Юрия Дмитриевича по кадрам, по тому, как организовать работу, он не принял. Из КПРФ, которая его поддерживала, он вышел на следующий же день после выборов. Переговорив с Ходыревым, я с горечью понял, что мы потеряли товарища. В дальнейшем мне не раз пришлось убедиться в справедливости поговорки: «Не делай людям добра, не получишь от них зла». В том смысле, что очень долгое время я был вынужден доказывать разным людям, что к безобразной коррупции и поставленной на конвейер продаже должностей в Нижегородской области мы отношения не имели.
2003 год.
Р.САИДОВ: Осенью 2002 года нас собрали и сказали, что в Кремле пришли к заключению о неизбежности нападения США на Ирак. Это, дескать, даже хорошо, так как американцам какое-то время будет не до России. И чем больше времени им будет не до России – тем лучше. Но, с другой стороны, нельзя допустить и того, чтобы американцы понесли крупные людские потери: это сильно ударит по рейтингу Буша, чего Кремль также не хотел бы.
С осени 2002 года по март 2003 года существовали два центра конфиденциальных коммуникаций между Пентагоном и генералами Саддама Хусейна. Их целью было достижение сговора между сторонами будущего конфликта. Один из центров – Бейрут – курировали известный неокон Ричард Перл, саудовские бизнесмены Аднан Хашогги и Салех аль-Зухейр и ливанский предприниматель Имад Хадж. С иракской стороны их партнерами выступали глава госбезопасности Тахер Джалиль Хаббаш и его подчиненный Хасан аль-Обейди. Согласно достигнутому сговору, 19 марта, в момент нападения на Ирак американцы на основании информации от Хаббаша должны были нанести удар по бункеру Саддама Хусейна, что они и сделали. Но Саддама там не оказалось. Почему, точно не известно. Есть предположение, что президент Ирака был предупрежден о возможной измене.
А.СУРИКОВ: Не последнюю роль в «засветке» линии Перл-Хашогги-Хаббаш могла сыграть вышедшая 10 марта в еженедельнике «Нью-Йоркер» «активка» журналиста Сеймура Херша. Эта «активка» в духе газеты «Версия» образца августа 1999 года, только более результативная, намекала на угрозу сговора и, судя по всему, заставила Саддама предпринять меры предосторожности.
В том, что «активка» Херша вообще увидела свет, что Саддаму дали понять, что против него зреет заговор, нет ничего удивительного. Многие в Вашингтоне не желали быстрой победы США ценой малой крови. Наоборот, чем продолжительней был бы конфликт, чем больше было бы пролито крови, тем слабее стали бы внутриполитические позиции администрации Буша. Особенно позиции так называемой клики вице-президента Чейни и шефа Пентагона Рамсфельда.
Руководствуясь такой логикой, некоторые группы внутри ЦРУ, в котором традиционно сильны демократы, и, отчасти, АНБ - Агентство национальной безопасности, которое возглавлял нынешний директор ЦРУ, аппаратный противник Рамсфельда Майкл Хейден, на этапе подготовки и в ходе военной операции постоянно ставили Пентагону палки в колеса.
Р.САИДОВ: Вторым центром коммуникаций стала столица Катара Доха, в которой сформировалась тусовка из сотрудников разведслужб США, Англии, Саудовской Аравии, Египта, Германии и, что пикантно, Ирана. Правда, Катар - это не лучшее место. Там, на американской базе, и в соседнем Бахрейне, в посольстве США, АНБ располагало двумя крупными постами радиоперехвата.
Посты подкреплялись аппаратурой на американских военных кораблях. Благодаря этому специалисты АНБ перехватывали все разговоры, даже улавливали наличие мобильных телефонов в пассивном режиме у людей, находившихся в отелях и на пляже. Поэтому, когда прибывали очередные представители иракского генералитета, тусовка дружно перемещалась в Дубай, в расположенные на одной территории отели «Бурж аль-Араб» и «Джумейра Бич». Но и там гарантии от электронного прослушивания не было.
Тем не менее, процесс сговора набирал обороты. 14 марта я и наш белорусский товарищ, в 1990-1991 годах работавший в Ираке, выехали из Дубая в Иран, откуда 17 марта добрались до Багдада. Наши контакты с армейскими генералами показали, что никто из них всерьез сопротивляться не собирался. Но они настойчиво пытались получить от США хоть какие-то гарантии. Нас они постоянно спрашивали, можно ли американцам верить. Мы отвечали, что нельзя, что необходима подстраховка.
За два дня до сдачи Багдада у нас состоялась последняя встреча. Нас проинформировали, что принято решение раздать все имевшиеся в иракских армейских арсеналах оружие и боеприпасы населению. Мы посоветовали не раздавать переносные зенитно-ракетные комплексы, а складировать их в специально оборудованных тайных местах.
Впоследствии некоторые иностранцы интересовались, куда мы делись после прихода в Багдад американцев. Еще десять дней мы оставались в иракской столице. В течение этого времени мы с интересом следили за привлекшей всеобщее внимание эвакуацией персонала российского посольства в Сирию, мысленно аплодировали блестяще сыгравшему свою роль послу Владимиру Титоренко. Не меньшее любопытство вызвали действия мародеров, разграбивших в Багдаде все, что можно.
Затем я связался со своими чеченскими родственниками, курирующими в Иордании завод по производству автоматов Калашникова и других вооружений советского образца. Они, в свою очередь, направили в Багдад микроавтобус со своими товарищами - двумя иорданскими офицерами, тоже этническими чеченцами, которые и вывезли нас в Амман. Правда, мы не смогли забрать с собой 22-тонный контейнер с вещами. Поэтому за ним через две недели в Ирак через Дубай и Катар пришлось съездить Антону Викторовичу Сурикову, который договорился с американцами о транспортировке контейнера в обратном направлении силами их военно-транспортной авиации. Договорился на коммерческих началах, о чем мы раньше умалчивали из скромности.
А.СУРИКОВ: Заметным событием 2003 года стала «цветная» революция в Грузии. Мой товарищ Аудрюс Буткявичюс, бывший министр обороны Литвы, сыграл в ней далеко не последнюю роль. Но это был его личный бизнес, мы в нем не участвовали, но и не возражали. Не возражали потому, что нам не объяснили, чем Шеварнадзе лучше или, наоборот, хуже Саакашвили. Шеварнадзе мы знали по изгнанию Советской армии из Восточной Европы и по агрессии Грузии против Абхазии. Саакашвили мы тоже знаем: он своим экстравагантным поведением вызывает раздражение в Кремле, но одновременно, сильно этого не афишируя, уже успел продать энергетическую и газотранспортную системы Грузии РАО ЕЭС и «Газпрому».
Шеварнадзе и Саакашвили – дети грузинской демократии. Как говорило еще одно «дитя» – ныне покойный профессор и «вор в законе» Джаба Иоселиани: «Демократия – это не лобио кушать. Кто против демократии – сразу шлепну».
Р.САИДОВ: Это такая особенная демократия. Министр обороны Окруашвили убивает премьера Жванию, кое-как инсценируя несчастный случай. Вся республика это знает. Но все ведут себя, как будто, так и надо.
В.ФИЛИН: Или пример Аджарии. Там в мае 2004 года произошла следующая «цветная» революция. Меня подчас поражает детская обидчивость Кремля. Когда порт Батуми был превращен в перевалочную базу для наркотрафика, с этим мирились. Когда был выстроен канал поставок в Москву и «отмывания» на столичном рынке недвижимости, тоже мирились. Но когда рядом с Абашидзе вдруг объявились Лужков и Лучанский, прибывшие в Батуми через Турцию, в Кремле смертельно обиделись и дали команду «мочить».
Другим важным для нас событием 2003 года стал «наезд» на наш бизнес, как это теперь называют, - «силовой рэкет». «Наезд» начался в июле в России и продолжился, с подачи из Москвы, осенью в Германии. Но уже к концу года он выдохся, а окончательно был свернут в 2005 году, вскоре после открытия уголовного «дела» по контрабанде китайского ширпотреба. Инициаторы «наезда», сейчас все они уволены, оказались «оборотнями».
Поводом для «наезда» стали наши отношения с ЮКОСом. На самом деле этих отношений не было. Было другое: осенью 2002 года Антон Викторович Суриков в связи с приближением выборов в Госдуму активизировал сотрудничество с КПРФ. В это время в Кремль пригласили Михаила Ходорковского, которому предложили поддержать коммунистов. Объяснение здесь простое: за полгода до этого интерес к КПРФ стали проявлять Борис Абрамович Березовский и его представитель в России Станислав Александрович Белковский.
Сначала этот интерес обозначился на выборах губернатора Красноярского края, где баллотировался Сергей Глазьев. Затем состоялись контакты с Александром Андреевичем Прохановым, и Березовский с Белковским стали публиковаться в «Завтра». В кремлевских СМИ одно время муссировались слухи, что Борис Абрамович якобы финансировал Компартию, при этом называлась фамилия Видьманова. Но финансирования не было. Однако в Кремле серьезно опасались самой возможности этого в будущем, и поэтому лихорадочно искали, кто мог бы «перебить Березу деньгами». Выбор пал на ЮКОС.
А.СУРИКОВ: Вряд ли сейчас, за год до выборов 2007 года, уместно рассуждать на тему взаимоотношений КПРФ и олигархов в ходе избирательной кампании 2003 года. КПРФ, как и все в нашем мире, несовершенна. Но коммунисты – это наименее продажная партия в нынешней России. Партия власти, в интересах которой Константин Костин регулярно генерирует тему «КПРФ и коррупция», по степени этой самой коррумпированности превосходит Компартию даже не в разы, а на целые порядки.
В.ФИЛИН: Да, обсуждать детали мы не станем. Что же касается нашего случая, отношения с КПРФ поддерживал сотрудник ЮКОСа Алексей Петрович Кондауров – друг Антона Сурикова. Они, естественно, начали работать вместе, и это стало широко известно. Между тем, летом 2003 года были арестованы Пичугин и Лебедев, на ЮКОС начался «наезд». Одним из поводов стало обвинение ЮКОСа в стремлении установить в России парламентскую республику, для чего и финансировались различные партии. Но применительно к КПРФ такое обвинение странно – Кремль сам дал Ходорковскому соответствующую санкцию всего лишь за 10 месяцев до «наезда». Правда, санкционировала одна башня Кремля, а «наезжала» другая.
В такой ситуации нашлись люди, которые почему-то решили, что «дело ЮКОСа» автоматически означает, что они могут посягнуть и на наш бизнес и вымогать наши деньги. Но эти люди ошиблись.
А.СУРИКОВ: Периферийным элементом «наезда», который однако, в силу публичности в отличие от самого «наезда» был замечен общественностью, стала кампания информационного шантажа, развернувшаяся против нас на сайте «Компромат.ру» в 2003-2004 годах. Не стану подробно комментировать опубликованные справки и интервью заинтересованных лиц – все это клевета. Остановлюсь на так называемых «прослушках» наших разговоров, очных и по телефону, как между собой, так и с такими известными людьми, как Кондауров, Проханов, Белковский.
Эти разговоры действительно имели место. Но опубликованные расшифровки соответствуют им лишь отчасти. В расшифровках были убраны фрагменты, не вписывавшиеся в концепцию шантажистов. С другой стороны, в них были добавлены никогда не говорившиеся нами фразы, которые, по замыслу, должны были свидетельствовать, что мы якобы причастны к контрабанде оружия и наркотиков, к терроризму, сотрудничеству с иностранными разведками и другой преступной деятельности.
В 2005 году мы столкнулись с еще одной формой шантажа в интернете, который со стороны выглядит довольно странно. Я имею в виду управляемый из США проект «Лефт.ру», в рамках которого действует группа «Бурцев.ру», состоящая из аспирантов, работающих в Америке и Германии, во главе с жителем подмосковных Люберец Антоном Бернардовичем Баумгартеном. Посетители интернет-форумов, особенно молодежных, отзываются о Баумгартене и группе «Бурцев.ру» с иронией. И есть отчего.
Представьте себе статью, в которой написано: «Суриков встретился с Саидовым и Филиным. Они обговорили план будущей книги. Затем Суриков направился в Вашингтон, где по указке ЦРУ, ГРУ и турецкой разведки в кабинете Буша провел переговоры с Бин Ладеном. Бин Ладен вручил ему атомную бомбу, которую Суриков спрятал в задний карман брюк, и на следующий день в целях свержения Путина взорвал в урюпинской синагоге».
Что скажет о таком сюжете читатель в здравом уме? Очевидно, что это бред. А что должны думать мы? Конечно, с Бин Ладеном я не встречался, тем более в кабинете Буша. Атомную бомбу не взрывал. Есть ли в Урюпинске синагога, мне не известно. Да и не влезет атомная бомба в задний карман моих брюк, что подтвердит любой технически грамотный человек. Но, с другой стороны, с Саидовым и Филиным я действительно обсуждал будущую книгу. Причем это мало кому известно. То есть, часть сюжета – это неизвестная широкому кругу, но реальная информация. Другая же часть – заведомый бред. Мы воспринимаем его как своего рода «белый шум», предназначенный для того, чтобы при передаче нам или узкому кругу вокруг нас неких посланий отсечь посторонних. Правда, иногда вместе с посторонними отсекаемся и мы сами, так как смысл некоторых посланий мы до конца не улавливаем, и не понимаем, чего конкретно от нас хотят.
Р.САИДОВ: Чтобы выяснить, что за этим стоит, я обратился в правоохранительные органы. Было установлено, что человек по имени Антон Бернардович Баумгартен в Люберцах не проживает, такого человека нет. Существуют ли в США и Германии аспиранты – члены группы «Бурцев.ру», специально не выяснялось, и мне это не известно. Зато известно, что автором или, как минимум, соавтором всех статей «Бурцев.ру» на русском и английском языках был иммигрировавший из СССР в 1981 году 55-летний гражданин США Владимир Аркадьевич Биленкин, профессор лингвистики университета штата Северная Каролина.
А.СУРИКОВ: Профессор Биленкин, он же Антон Баумгартен давно известен в кругах радикальной левой интеллигенции Северной и Латинской Америки, Европы, Израиля и Австралии. Однако доверием в этой среде он не пользуется, в отличие, скажем, от постоянно критикуемого им политолога Бориса Юльевича Кагарлицкого. Кагарлицкий – авторитетная и уважаемая фигура у зарубежных левых, чего Биленкин ему не может простить. С 90-х годов «Антон Баумгартен» через публикации в интернете пытается внедриться в среду и российских левых, альтернативных КПРФ. Но также без успеха.
В.ФИЛИН: Спрашивается, зачем в американском захолустье преподавать русский язык? Эксперты по Америке объяснили, что Северная Каролина и соседняя Виржиния перенасыщены учебными центрами армии и спецслужб США, включая ЦРУ. То есть, натаскивать на свободное владение русским есть кого. Само собой, лица, которые занимаются натаскиванием, находятся под плотной опекой американских спецслужб. Если добавить, что Биленкин многие годы активно работает в российской и международной левой среде, все окончательно становится на свои места.
Р.САИДОВ: В 2003 году произошла «чеченизация» - функция поддержания порядка в Чечне окончательно была возложена на Ахмата Кадырова. Положительное значение имел его визит в Саудовскую Аравию, после которого начался процесс массового оттока арабских моджахедов, переместившихся с Кавказа в Ирак. В начале 2004 года сложили оружие Магомед Хамбиев, Борис Айдамиров, Шаа Турлаев и другие. В апреле был ликвидирован Абу-Валид. Не сомневаюсь, что если бы 9 мая Ахмат Кадыров не был бы убит, то вскоре сложил бы оружие и Аслан Масхадов, а Шамиль Басаев уехал бы инкогнито на Ближний Восток.
Но кое-кому в Москве было нужно, чтобы этого не случилось, а произошли бы нападение на Назрань, давшее повод для увольнения начальника Генштаба Квашнина, и террористический акт в Беслане. К сожалению, все это напоминает мне день сегодняшний. Летом были ликвидированы Шамиль Басаев и Абдул-Халим Садулаев. У нас в Дагестане уничтожили Гаджи Меликова, заменившего год назад Расула Макашарипова. Объявили амнистию, и 18 августа к Рамзану Кадырову должен был прийти сдаться Доку Умаров. Однако в последний момент сделать это Умарову не дали. Наоборот, в СМИ развернулась пропагандистская кампания, направленная лично против Рамзана Кадырова.
Природа этой кампании в том, что кое-кого в Москве не устраивает стабилизация, которая ассоциируется с именем Рамзана. Они хотели бы, чтобы в Чечне по-прежнему царили война и хаос, которые в преддверии 2008 года можно было бы использовать в провокационных целях в ходе борьбы за власть в Кремле.
В.ФИЛИН: В декабре 2003 года на парламентских выборах фактическим победителем вышел Путин, формализовавший свой успех в марте 2004 года. Если в ходе избирательного цикла 1999-2000 годов он пришел к власти на гребне второй чеченской войны, то на этот раз – на волне антиолигархической кампании и «дела ЮКОСа». Благодаря этому он освободился от остатков ельцинской команды в своем ближайшем окружении – Волошина и Касьянова. Таким образом, во второй президентский срок Владимир Путин вступил полновластным правителем России.
Продолжение следует.
Во введении ко второй части беседы я обещала, что ее третья часть, предлагаемая сегодня вниманию читателей, станет заключительной. Однако в виду большого объема материала, этого не получилось. Через одну – две недели будет еще четвертая часть, в которую войдут события 2004-2006 годов. В частности, политические кризисы на Украине, в Абхазии и Средней Азии, реальная подоплека дискуссии весны 2005 года в СМИ о целесообразности союза между левыми силами и Касьяновым, и многое другое. А пока вернемся к периоду первого президентского срока Владимира Путина.
Наталья Роева
2000 – 2002 годы.
В.ФИЛИН: Став президентом, Владимир Путин изгнал из страны окончательно обнаглевших Гусинского и Березовского, «равноудалил» других олигархов, хоть и декларативно, и, через реформу Совета Федерации, лишил губернаторов влияния на федеральную власть. Однако фундаментальные основы, заложенные Ельциным, изменений не претерпели.
А.СУРИКОВ: Взять внешнюю политику. Путин ликвидировал военные базы на Кубе и во Вьетнаме, объявил Россию союзником США в борьбе с мифическим «международным терроризмом», поддержал американское вторжение в Афганистан. Он ходатайствовал о развертывании военных баз США в Средней Азии, допускал возможность их создания в Грузии. Помните: «Почему если в Средней Азии можно, то в Грузии нельзя?». В 2003 году Путин отказался от российского присутствия и влияния на Балканах.
В.ФИЛИН: Главными действующими лицами в экономическом блоке правительства стали Кудрин и Греф. Эти единомышленники Гайдара и Чубайса с удвоенной энергией принялись реализовывать гайдаровский курс на превращение России в сырьевой придаток Запада. Правительство объявило главной задачей не развитие экономики, а борьбу с избытком денежной массы путем ее стерилизации, вывода из страны и аккумулирования в стабилизационном фонде, размещенном в США. Таким образом, появившиеся в виду начавшегося роста мировых цен нефтедоллары устремились за океан, где стали работать не на нашу, а на американскую экономику.
Если во времена Ельцина «священной коровой» считался МВФ, при Путине такой же идеей фикс стало ускоренное вступление во Всемирную торговую организацию, хотя в спешке нет никакой необходимости. Для большинства отраслей спешка, наоборот, вредна, они к вступлению в ВТО не готовы.
А.СУРИКОВ: Президент отверг регулирующую роль государства в экономике. В марте 2002 года члены фракции КПРФ во главе с Зюгановым пришли в Кремль с целью убедить его в пагубности проводимого курса, в неготовности страны к вступлению в ВТО, в необходимости проведения промышленной политики и оказания государством поддержки ключевым отраслям.
Путин ответил в том смысле, что рынок якобы сам все расставит по местам, и что государственных инвестиций он не допустит, так как эти деньги, мол, все равно разворуют. Правда непонятно, зачем нужна власть, которая расписывается в своем нежелании хотя бы попытаться обуздать коррупцию? Президент этого не объяснил, а дал указание своей администрации лишить фракцию КПРФ руководящих портфелей в Думе.
В.ФИЛИН: Я пришел к выводу, что выходить на эту власть с какими-то идеями абсолютно бесполезно. Команда президента полагала, что она сама все знает и ни в чьих советах не нуждается. Раз так, то ничего не оставалось, кроме как заняться собственным бизнесом. Но бизнес в России – дело неблагодарное. При Путине бюрократический произвол и коррупция выросли многократно даже по сравнению со временем Ельцина.
С другой стороны, с середины 90-х годов у меня обозначились перспективы в Южной Америке. Мой колумбийский партнер предложил инвестировать в производство и экспорт бананов, экспорт тропических фруктов и кофе из Колумбии. Затем созрела идея поучаствовать в проектах в аэрокосмической отрасли Бразилии. Наш украинский партнер разработал проект, связанный с нефтью Анголы, в которой он когда-то служил. Мы к этому проекту подключили крупную бразильскую компанию.
В дальнейшем наша работа с бразильской компанией продолжилась. В частности, в Боливии, куда мне приходится регулярно ездить. Нынешним летом в этой стране были сделаны шаги против интересов бразильских инвесторов в газовой отрасли. Хотя они предпринимались под левыми лозунгами, объективно эти шаги соответствовали желанию США создать трудности для экономического развития Бразилии – основного потребителя боливийского газа. Это приходится буквально на пальцах объяснять и доказывать неискушенным в международной интриге боливийцам. Но прогресс есть: 15 сентября президент Моралес снял с должности невменяемого министра энергетики Солиса и назначил на его место более уравновешенного Карлоса Виллегаса.
После того, как начался рост мировых цен на нефть, перспективной сферой бизнеса в Бразилии стало производство этилового спирта из сахарного тростника. Туда, после паузы во второй половине 90-х годов, когда нефть была дешевой, вновь были направлены крупные государственные субсидии. Привлекательными оказались также производство и экспорт из Бразилии в Европу мяса птицы, свинины и говядины. Правда, сотрудничество с Россией здесь ограничивают дискриминационные соглашения, подписанные Грефом с американцами в прошлом году в рамках переговоров по ВТО.
Р.САИДОВ: С 2000 года я тоже целиком погрузился в бизнес в Турции и странах Ближнего Востока. В первую очередь это - продвижение турецких строительных компаний в Саудовскую Аравию и ОАЭ, обеспечение их подрядами. С другой стороны, это - встречный поток арабских инвестиций в Турцию. По мере строительства в ОАЭ привлекательная ниша образовалась в сфере управления коммерческой недвижимостью. Наконец, выгодным оказался импорт в Арабские Эмираты ковров из Ирана, из провинции Восточный Азербайджан, и, хотя в несколько меньшей степени, ковровых и кашемировых изделий из Афганистана.
На Кавказ, где шла вторая чеченская война, я практически не ездил. Но, регулярно бывал в Москве, в Государственной думе, которая до пересмотра «пакетного соглашения» весной 2002 года еще могла решать в ограниченных рамках интересовавшие меня вопросы: государственный оборонный заказ, дорожное строительство и социальные объекты в Дагестане, восстановление экономики и социальной сферы Чечни.
Эффективной работе способствовало то, что председателем думского комитета по промышленности, строительству и наукоемким технологиям был Юрий Дмитриевич Маслюков, а руководителем аппарата комитета – Антон Викторович Суриков. В ходе подготовки бюджета я провел в кабинете Антона Викторовича немало времени. Мы засиживались за полночь, вырабатывая тактику как помочь депрессивным регионам: Адыгеи, Дагестану. Большая помощь была оказана Удмуртии, где Маслюков был избран депутатом.
Особенно велик вклад Юрия Дмитриевича в финансирование строительства кольцевой автодороги вокруг Ижевска, музея Михаила Тимофеевича Калашникова, ижевского цирка.
На думском бюджетном комитете против финансирования цирка выступил Гайдар. Еще до начала заседания он по этому вопросу в коридоре обрабатывал депутатов. Зачем-то остановил и меня, хотя я депутатом не был. Брызгая едкой слюной, противоестественно круглый Гайдар минут пять доказывал мне, что 70 миллионов на ижевский цирк - это якобы много. Но Маслюков цирк отстоял, и в настоящее время он уже построен, в нем идут представления, на них ходят дети. А ведь если бы демагогия Гайдара получила бы поддержку, ничего могло бы и не быть.
А.СУРИКОВ: К сожалению, нам не удалось в полной мере поставить заслон лоббизму. Вероятно, многим запомнилось прошлогоднее посещение президентом Большого театра. В частности, произошедший скандал, когда в его присутствии Греф публично обвинил главу федерального агентства по культуре Швыдкого и директора театра в многократном завышении сметы на ремонт и реконструкцию. Но мало кто знает, что эта история началась в 2000 году.
Я тогда обнаружил в правительственном проекте федеральной адресной инвестиционной программы непрозрачное предложение выделить на ремонт Большого театра 200 миллионов, в то время как на провинциальные объекты культуры выделялось всего по два-три миллиона. Показав это Юрию Дмитриевичу, я получил поручение 100 миллионов снять и отдать в регионы. Но на следующий день правительство по настоянию Швыдкого восстановило начальную сумму. Мы снова ее сократили. Игра в пинг-понг продолжалась довольно долго. В конечном итоге, когда правительство поставило в зависимость от объема финансирования Большого театра судьбу всей инвестиционной программы, нам пришлось отступить. И бурное «освоение» средств, впоследствии столь возмутившее Грефа, началось.
В.ФИЛИН: Михаил Ефимович Швыдкой – неординарный человек. Помнится, в одной из телепрограмм министр культуры Соколов прямо заявил, что на этаже, где расположен кабинет Швыдкого, ни одну подпись нельзя получить без взятки. Швыдкой обиделся и пригрозил судом. Но суд не состоялся: видимо, в Кремле смекнули, в какую грязь может вылиться публичное разбирательство, и дали команду «брейк».
Впрочем, ничего удивительного в словах Соколова нет. Сегодня их можно произнести в адрес практически любого высокопоставленного чиновника. Однако эти чиновники хоть не лезут в телеэкран, не учат нас нравственности. А Швыдкой учит, не стесняется.
А.СУРИКОВ: С Михаилом Ефимовичем я впервые соприкоснулся в 1999 году, когда работал в аппарате правительства. Он, будучи главой ВГТРК, как-то пришел к Юрию Дмитриевичу Маслюкову просить денег на телевещание. Мне в силу служебных обязанностей довелось присутствовать на встрече. Михаил Ефимович много говорил о духовности, о необходимости воспитывать население в духе высокой нравственности. По окончании совещания мы с ним пошли в буфет, и Швыдкой вновь заговорил о нравственности.
Через несколько дней на телеканале РТР, которым руководил Михаил Ефимович, вышел знаменитый сюжет с голым человеком, похожим на генерального прокурора Скуратова. А на следующее утро мы с Швыдким оказались вместе в кабине лифта в Белом доме. «С творческой удачей вас, Михаил Ефимович, - съязвил я. – Вы подняли нравственность на недосягаемую высоту». Швыдкой молча опустил глаза. Наконец, когда двери лифта открылись, Швыдкой произнес: «Антон Викторович, вы же понимаете, что такие вопросы решаю не я».
В.ФИЛИН: Еще через два года со Швыдким имел удовольствие пообщаться Анатолий Юрьевич Баранов. Это произошло в поезде Москва – Нижний Новгород, в вагоне СВ. В то время в Нижегородской области была в разгаре кампания по выборам главы региона. Баранов ехал поддержать кандидата Геннадия Ходырева, а Швыдкой – действовавшего губернатора Ивана Склярова. Попутчики разговорились, и вдруг Швыдкой заявляет, что Склярова он не уважает, что он – пустое место. «Зачем же тогда вы - министр, занятой человек, едете его поддерживать?» - изумился Баранов. «Как зачем? – в ответ удивился Швыдкой. – Меня вызвали в Кремль и велели ехать».
А.СУРИКОВ: В ходе этих выборов мне довелось соприкоснуться с еще одним представителем современной российской культуры – Маратом Александровичем Гельманом. Марат Александрович по приглашению полпреда президента Сергея Кириенко руководил кампанией Склярова. На нее были выделены и «освоены» колоссальные деньги. Мы поддерживали Геннадия Максимовича Ходырева. Юрий Дмитриевич Маслюков организовал оказание ему всесторонней помощи, необходимой для выборов.
Кириенко и Гельман поначалу не считали Ходырева серьезным противником. Они больше опасались авторитетного предпринимателя Андрея Климентьева и бывшего главу «Транснефти» Дмитрия Савельева. За неделю до первого тура произошел анекдотический случай. Маслюкову позвонил Кириенко: «Юрий Дмитриевич, убедите Геннадия Максимовича снять свою кандидатуру. Он отказывается, но по социологии Гельмана шансов у него нет. Только голоса у Склярова отбирает, что на руку Климентьеву».
Маслюков ответил: «Мне наши ребята говорят, что это у Климентьеве нет шансов. А у Ходырева они блестящие». Так оно и вышло: в первом туре Ходырев с большим отрывом занял первое место, Климентьев – пятое, а Скляров – третье, пропустив на второе депутата Госдумы Булавинова. Правда, «правильный подсчет голосов» имени Кириенко-Гельмана все же позволил вывести Склярова во второй тур, но стало ясно, что для его победы нужно предпринимать нечто экстраординарное.
Мы с Анатолием Юрьевичем Барановым находились тогда в Нижнем, в штабе Ходырева. На связь с нами вышел человек из команды Гельмана. И до этого он регулярно снабжал нас информацией о происходившем у Марата Александровича. На сей же раз он принес макет фальшивого специального выпуска газеты «Советская Россия», который, как он объяснил, планировали напечатать тиражом 500 тысяч экземпляров и разнести по избирателям за день до голосования.
Внешне фальшивка ничем не отличалась от настоящей «Советской России». Разница была в содержании, которое вызвало бы протест у любого нормального человека. Так, в публикации за липовой подписью Ходырева избирателям было обещано лишить их собственности, включая жилье, дать в руки лопаты и заставить рыть землю в ГУЛАГе. Другая статья за липовой подписью генерала Макашова призывала граждан голосовать за Ходырева на том основании, что он якобы разделяет известные взгляды Макашова по национальному вопросу. Еврейской теме в фальшивке было отведено заметное место. Чего стоила статья на целую полосу, в которой призывы поддержать Ходырева сопровождались апологетикой Гитлера! Дескать, «Адольф Алоизович», кое в чем был прав.
У меня прочитанное вызвало чувство омерзения. Сразу возник вопрос: знают ли Кириенко и Гельман, чем занимаются понаехавшие в Нижний Новгород политтехнологи? Мне захотелось позвонить Гельману и показать ему «шедевр». Видимо, зря я этого не сделал. Вспомним, как в прошлом году Марат Александрович гневно возмущался роликом Дмитрия Рагозина про арбузную корку. А ведь тогда в Нижнем речь шла не об арбузной корке, а о Гитлере!
Однако было принято другое решение. Анатолий Баранов сел за руль и отправился на окраину области, где в агитационной поездке в поддержку Ходырева находился Геннадий Зюганов. Зюганов быстро сориентировался, позвонил в Москву и разоблачил фальшивку. То же самое сделал возмущенный главный редактор «Советской России» Чикин, напечатавший в ближайшем номере своей газеты предостережение провокаторам. В результате провокация сорвалась.
Затем состоялся второй тур. Ходырев получил 70% голосов, Скляров – 30%. Но наша радость оказалась недолгой. Геннадий Максимович быстро почувствовал себя великим, начисто забыл тех, кому был обязан победой. Ни одно из предложений Юрия Дмитриевича по кадрам, по тому, как организовать работу, он не принял. Из КПРФ, которая его поддерживала, он вышел на следующий же день после выборов. Переговорив с Ходыревым, я с горечью понял, что мы потеряли товарища. В дальнейшем мне не раз пришлось убедиться в справедливости поговорки: «Не делай людям добра, не получишь от них зла». В том смысле, что очень долгое время я был вынужден доказывать разным людям, что к безобразной коррупции и поставленной на конвейер продаже должностей в Нижегородской области мы отношения не имели.
2003 год.
Р.САИДОВ: Осенью 2002 года нас собрали и сказали, что в Кремле пришли к заключению о неизбежности нападения США на Ирак. Это, дескать, даже хорошо, так как американцам какое-то время будет не до России. И чем больше времени им будет не до России – тем лучше. Но, с другой стороны, нельзя допустить и того, чтобы американцы понесли крупные людские потери: это сильно ударит по рейтингу Буша, чего Кремль также не хотел бы.
С осени 2002 года по март 2003 года существовали два центра конфиденциальных коммуникаций между Пентагоном и генералами Саддама Хусейна. Их целью было достижение сговора между сторонами будущего конфликта. Один из центров – Бейрут – курировали известный неокон Ричард Перл, саудовские бизнесмены Аднан Хашогги и Салех аль-Зухейр и ливанский предприниматель Имад Хадж. С иракской стороны их партнерами выступали глава госбезопасности Тахер Джалиль Хаббаш и его подчиненный Хасан аль-Обейди. Согласно достигнутому сговору, 19 марта, в момент нападения на Ирак американцы на основании информации от Хаббаша должны были нанести удар по бункеру Саддама Хусейна, что они и сделали. Но Саддама там не оказалось. Почему, точно не известно. Есть предположение, что президент Ирака был предупрежден о возможной измене.
А.СУРИКОВ: Не последнюю роль в «засветке» линии Перл-Хашогги-Хаббаш могла сыграть вышедшая 10 марта в еженедельнике «Нью-Йоркер» «активка» журналиста Сеймура Херша. Эта «активка» в духе газеты «Версия» образца августа 1999 года, только более результативная, намекала на угрозу сговора и, судя по всему, заставила Саддама предпринять меры предосторожности.
В том, что «активка» Херша вообще увидела свет, что Саддаму дали понять, что против него зреет заговор, нет ничего удивительного. Многие в Вашингтоне не желали быстрой победы США ценой малой крови. Наоборот, чем продолжительней был бы конфликт, чем больше было бы пролито крови, тем слабее стали бы внутриполитические позиции администрации Буша. Особенно позиции так называемой клики вице-президента Чейни и шефа Пентагона Рамсфельда.
Руководствуясь такой логикой, некоторые группы внутри ЦРУ, в котором традиционно сильны демократы, и, отчасти, АНБ - Агентство национальной безопасности, которое возглавлял нынешний директор ЦРУ, аппаратный противник Рамсфельда Майкл Хейден, на этапе подготовки и в ходе военной операции постоянно ставили Пентагону палки в колеса.
Р.САИДОВ: Вторым центром коммуникаций стала столица Катара Доха, в которой сформировалась тусовка из сотрудников разведслужб США, Англии, Саудовской Аравии, Египта, Германии и, что пикантно, Ирана. Правда, Катар - это не лучшее место. Там, на американской базе, и в соседнем Бахрейне, в посольстве США, АНБ располагало двумя крупными постами радиоперехвата.
Посты подкреплялись аппаратурой на американских военных кораблях. Благодаря этому специалисты АНБ перехватывали все разговоры, даже улавливали наличие мобильных телефонов в пассивном режиме у людей, находившихся в отелях и на пляже. Поэтому, когда прибывали очередные представители иракского генералитета, тусовка дружно перемещалась в Дубай, в расположенные на одной территории отели «Бурж аль-Араб» и «Джумейра Бич». Но и там гарантии от электронного прослушивания не было.
Тем не менее, процесс сговора набирал обороты. 14 марта я и наш белорусский товарищ, в 1990-1991 годах работавший в Ираке, выехали из Дубая в Иран, откуда 17 марта добрались до Багдада. Наши контакты с армейскими генералами показали, что никто из них всерьез сопротивляться не собирался. Но они настойчиво пытались получить от США хоть какие-то гарантии. Нас они постоянно спрашивали, можно ли американцам верить. Мы отвечали, что нельзя, что необходима подстраховка.
За два дня до сдачи Багдада у нас состоялась последняя встреча. Нас проинформировали, что принято решение раздать все имевшиеся в иракских армейских арсеналах оружие и боеприпасы населению. Мы посоветовали не раздавать переносные зенитно-ракетные комплексы, а складировать их в специально оборудованных тайных местах.
Впоследствии некоторые иностранцы интересовались, куда мы делись после прихода в Багдад американцев. Еще десять дней мы оставались в иракской столице. В течение этого времени мы с интересом следили за привлекшей всеобщее внимание эвакуацией персонала российского посольства в Сирию, мысленно аплодировали блестяще сыгравшему свою роль послу Владимиру Титоренко. Не меньшее любопытство вызвали действия мародеров, разграбивших в Багдаде все, что можно.
Затем я связался со своими чеченскими родственниками, курирующими в Иордании завод по производству автоматов Калашникова и других вооружений советского образца. Они, в свою очередь, направили в Багдад микроавтобус со своими товарищами - двумя иорданскими офицерами, тоже этническими чеченцами, которые и вывезли нас в Амман. Правда, мы не смогли забрать с собой 22-тонный контейнер с вещами. Поэтому за ним через две недели в Ирак через Дубай и Катар пришлось съездить Антону Викторовичу Сурикову, который договорился с американцами о транспортировке контейнера в обратном направлении силами их военно-транспортной авиации. Договорился на коммерческих началах, о чем мы раньше умалчивали из скромности.
А.СУРИКОВ: Заметным событием 2003 года стала «цветная» революция в Грузии. Мой товарищ Аудрюс Буткявичюс, бывший министр обороны Литвы, сыграл в ней далеко не последнюю роль. Но это был его личный бизнес, мы в нем не участвовали, но и не возражали. Не возражали потому, что нам не объяснили, чем Шеварнадзе лучше или, наоборот, хуже Саакашвили. Шеварнадзе мы знали по изгнанию Советской армии из Восточной Европы и по агрессии Грузии против Абхазии. Саакашвили мы тоже знаем: он своим экстравагантным поведением вызывает раздражение в Кремле, но одновременно, сильно этого не афишируя, уже успел продать энергетическую и газотранспортную системы Грузии РАО ЕЭС и «Газпрому».
Шеварнадзе и Саакашвили – дети грузинской демократии. Как говорило еще одно «дитя» – ныне покойный профессор и «вор в законе» Джаба Иоселиани: «Демократия – это не лобио кушать. Кто против демократии – сразу шлепну».
Р.САИДОВ: Это такая особенная демократия. Министр обороны Окруашвили убивает премьера Жванию, кое-как инсценируя несчастный случай. Вся республика это знает. Но все ведут себя, как будто, так и надо.
В.ФИЛИН: Или пример Аджарии. Там в мае 2004 года произошла следующая «цветная» революция. Меня подчас поражает детская обидчивость Кремля. Когда порт Батуми был превращен в перевалочную базу для наркотрафика, с этим мирились. Когда был выстроен канал поставок в Москву и «отмывания» на столичном рынке недвижимости, тоже мирились. Но когда рядом с Абашидзе вдруг объявились Лужков и Лучанский, прибывшие в Батуми через Турцию, в Кремле смертельно обиделись и дали команду «мочить».
Другим важным для нас событием 2003 года стал «наезд» на наш бизнес, как это теперь называют, - «силовой рэкет». «Наезд» начался в июле в России и продолжился, с подачи из Москвы, осенью в Германии. Но уже к концу года он выдохся, а окончательно был свернут в 2005 году, вскоре после открытия уголовного «дела» по контрабанде китайского ширпотреба. Инициаторы «наезда», сейчас все они уволены, оказались «оборотнями».
Поводом для «наезда» стали наши отношения с ЮКОСом. На самом деле этих отношений не было. Было другое: осенью 2002 года Антон Викторович Суриков в связи с приближением выборов в Госдуму активизировал сотрудничество с КПРФ. В это время в Кремль пригласили Михаила Ходорковского, которому предложили поддержать коммунистов. Объяснение здесь простое: за полгода до этого интерес к КПРФ стали проявлять Борис Абрамович Березовский и его представитель в России Станислав Александрович Белковский.
Сначала этот интерес обозначился на выборах губернатора Красноярского края, где баллотировался Сергей Глазьев. Затем состоялись контакты с Александром Андреевичем Прохановым, и Березовский с Белковским стали публиковаться в «Завтра». В кремлевских СМИ одно время муссировались слухи, что Борис Абрамович якобы финансировал Компартию, при этом называлась фамилия Видьманова. Но финансирования не было. Однако в Кремле серьезно опасались самой возможности этого в будущем, и поэтому лихорадочно искали, кто мог бы «перебить Березу деньгами». Выбор пал на ЮКОС.
А.СУРИКОВ: Вряд ли сейчас, за год до выборов 2007 года, уместно рассуждать на тему взаимоотношений КПРФ и олигархов в ходе избирательной кампании 2003 года. КПРФ, как и все в нашем мире, несовершенна. Но коммунисты – это наименее продажная партия в нынешней России. Партия власти, в интересах которой Константин Костин регулярно генерирует тему «КПРФ и коррупция», по степени этой самой коррумпированности превосходит Компартию даже не в разы, а на целые порядки.
В.ФИЛИН: Да, обсуждать детали мы не станем. Что же касается нашего случая, отношения с КПРФ поддерживал сотрудник ЮКОСа Алексей Петрович Кондауров – друг Антона Сурикова. Они, естественно, начали работать вместе, и это стало широко известно. Между тем, летом 2003 года были арестованы Пичугин и Лебедев, на ЮКОС начался «наезд». Одним из поводов стало обвинение ЮКОСа в стремлении установить в России парламентскую республику, для чего и финансировались различные партии. Но применительно к КПРФ такое обвинение странно – Кремль сам дал Ходорковскому соответствующую санкцию всего лишь за 10 месяцев до «наезда». Правда, санкционировала одна башня Кремля, а «наезжала» другая.
В такой ситуации нашлись люди, которые почему-то решили, что «дело ЮКОСа» автоматически означает, что они могут посягнуть и на наш бизнес и вымогать наши деньги. Но эти люди ошиблись.
А.СУРИКОВ: Периферийным элементом «наезда», который однако, в силу публичности в отличие от самого «наезда» был замечен общественностью, стала кампания информационного шантажа, развернувшаяся против нас на сайте «Компромат.ру» в 2003-2004 годах. Не стану подробно комментировать опубликованные справки и интервью заинтересованных лиц – все это клевета. Остановлюсь на так называемых «прослушках» наших разговоров, очных и по телефону, как между собой, так и с такими известными людьми, как Кондауров, Проханов, Белковский.
Эти разговоры действительно имели место. Но опубликованные расшифровки соответствуют им лишь отчасти. В расшифровках были убраны фрагменты, не вписывавшиеся в концепцию шантажистов. С другой стороны, в них были добавлены никогда не говорившиеся нами фразы, которые, по замыслу, должны были свидетельствовать, что мы якобы причастны к контрабанде оружия и наркотиков, к терроризму, сотрудничеству с иностранными разведками и другой преступной деятельности.
В 2005 году мы столкнулись с еще одной формой шантажа в интернете, который со стороны выглядит довольно странно. Я имею в виду управляемый из США проект «Лефт.ру», в рамках которого действует группа «Бурцев.ру», состоящая из аспирантов, работающих в Америке и Германии, во главе с жителем подмосковных Люберец Антоном Бернардовичем Баумгартеном. Посетители интернет-форумов, особенно молодежных, отзываются о Баумгартене и группе «Бурцев.ру» с иронией. И есть отчего.
Представьте себе статью, в которой написано: «Суриков встретился с Саидовым и Филиным. Они обговорили план будущей книги. Затем Суриков направился в Вашингтон, где по указке ЦРУ, ГРУ и турецкой разведки в кабинете Буша провел переговоры с Бин Ладеном. Бин Ладен вручил ему атомную бомбу, которую Суриков спрятал в задний карман брюк, и на следующий день в целях свержения Путина взорвал в урюпинской синагоге».
Что скажет о таком сюжете читатель в здравом уме? Очевидно, что это бред. А что должны думать мы? Конечно, с Бин Ладеном я не встречался, тем более в кабинете Буша. Атомную бомбу не взрывал. Есть ли в Урюпинске синагога, мне не известно. Да и не влезет атомная бомба в задний карман моих брюк, что подтвердит любой технически грамотный человек. Но, с другой стороны, с Саидовым и Филиным я действительно обсуждал будущую книгу. Причем это мало кому известно. То есть, часть сюжета – это неизвестная широкому кругу, но реальная информация. Другая же часть – заведомый бред. Мы воспринимаем его как своего рода «белый шум», предназначенный для того, чтобы при передаче нам или узкому кругу вокруг нас неких посланий отсечь посторонних. Правда, иногда вместе с посторонними отсекаемся и мы сами, так как смысл некоторых посланий мы до конца не улавливаем, и не понимаем, чего конкретно от нас хотят.
Р.САИДОВ: Чтобы выяснить, что за этим стоит, я обратился в правоохранительные органы. Было установлено, что человек по имени Антон Бернардович Баумгартен в Люберцах не проживает, такого человека нет. Существуют ли в США и Германии аспиранты – члены группы «Бурцев.ру», специально не выяснялось, и мне это не известно. Зато известно, что автором или, как минимум, соавтором всех статей «Бурцев.ру» на русском и английском языках был иммигрировавший из СССР в 1981 году 55-летний гражданин США Владимир Аркадьевич Биленкин, профессор лингвистики университета штата Северная Каролина.
А.СУРИКОВ: Профессор Биленкин, он же Антон Баумгартен давно известен в кругах радикальной левой интеллигенции Северной и Латинской Америки, Европы, Израиля и Австралии. Однако доверием в этой среде он не пользуется, в отличие, скажем, от постоянно критикуемого им политолога Бориса Юльевича Кагарлицкого. Кагарлицкий – авторитетная и уважаемая фигура у зарубежных левых, чего Биленкин ему не может простить. С 90-х годов «Антон Баумгартен» через публикации в интернете пытается внедриться в среду и российских левых, альтернативных КПРФ. Но также без успеха.
В.ФИЛИН: Спрашивается, зачем в американском захолустье преподавать русский язык? Эксперты по Америке объяснили, что Северная Каролина и соседняя Виржиния перенасыщены учебными центрами армии и спецслужб США, включая ЦРУ. То есть, натаскивать на свободное владение русским есть кого. Само собой, лица, которые занимаются натаскиванием, находятся под плотной опекой американских спецслужб. Если добавить, что Биленкин многие годы активно работает в российской и международной левой среде, все окончательно становится на свои места.
Р.САИДОВ: В 2003 году произошла «чеченизация» - функция поддержания порядка в Чечне окончательно была возложена на Ахмата Кадырова. Положительное значение имел его визит в Саудовскую Аравию, после которого начался процесс массового оттока арабских моджахедов, переместившихся с Кавказа в Ирак. В начале 2004 года сложили оружие Магомед Хамбиев, Борис Айдамиров, Шаа Турлаев и другие. В апреле был ликвидирован Абу-Валид. Не сомневаюсь, что если бы 9 мая Ахмат Кадыров не был бы убит, то вскоре сложил бы оружие и Аслан Масхадов, а Шамиль Басаев уехал бы инкогнито на Ближний Восток.
Но кое-кому в Москве было нужно, чтобы этого не случилось, а произошли бы нападение на Назрань, давшее повод для увольнения начальника Генштаба Квашнина, и террористический акт в Беслане. К сожалению, все это напоминает мне день сегодняшний. Летом были ликвидированы Шамиль Басаев и Абдул-Халим Садулаев. У нас в Дагестане уничтожили Гаджи Меликова, заменившего год назад Расула Макашарипова. Объявили амнистию, и 18 августа к Рамзану Кадырову должен был прийти сдаться Доку Умаров. Однако в последний момент сделать это Умарову не дали. Наоборот, в СМИ развернулась пропагандистская кампания, направленная лично против Рамзана Кадырова.
Природа этой кампании в том, что кое-кого в Москве не устраивает стабилизация, которая ассоциируется с именем Рамзана. Они хотели бы, чтобы в Чечне по-прежнему царили война и хаос, которые в преддверии 2008 года можно было бы использовать в провокационных целях в ходе борьбы за власть в Кремле.
В.ФИЛИН: В декабре 2003 года на парламентских выборах фактическим победителем вышел Путин, формализовавший свой успех в марте 2004 года. Если в ходе избирательного цикла 1999-2000 годов он пришел к власти на гребне второй чеченской войны, то на этот раз – на волне антиолигархической кампании и «дела ЮКОСа». Благодаря этому он освободился от остатков ельцинской команды в своем ближайшем окружении – Волошина и Касьянова. Таким образом, во второй президентский срок Владимир Путин вступил полновластным правителем России.
Продолжение следует.
Комментариев нет :
Отправить комментарий